Студент: «Только когда я услышал выстрелы, я понял, что происходит»
22 декабря 2023
17:40
1746
Люди, находившиеся рядом с местом трагедии на философском факультете, по-прежнему потрясены. Некоторые еще не могут нормально говорить о пережитом потрясении. Но один из студентов решил рассказать об ужасающих моментах.
Матьяш Ледницки изучает религиоведение. В момент нападения стрелка он находился на лекции в здании факультета на площади Палаха. В интервью Seznam Zprávy он рассказывает о том, как он и его однокурсники переживали всю эту ситуацию.
– Где вы находились в момент инцидента?
– К счастью, мы сидели в аудитории на первом этаже, в самом конце, куда человеку, который хочет подняться наверх, вообще незачем идти. Кроме того, этот класс не так-то просто открыть снаружи. Его нужно открывать изнутри, так что мы были довольно обособлены от всего.
– И когда вы заметили, что что-то не так?
– Сначала мы просто заметили, что на улице стали съезжаться полицейские машины, и это было еще на улице Капрова, куда у нас выходило окно. В центре города такое часто встречается.
Но потом появились полицейские с оружием. Я живу в Праге всю свою жизнь, но такого нигде не видел, поэтому мы уже были немного настороже.
Сложно описать все в двух словах, потому что, как бы это ни было напряженно, мне сложно определить временные рамки. Но к тому моменту, когда мы заметили оружие, мы не думали, что происходит что-то серьезное, поэтому лектор продолжал лекцию.
– Когда вы поняли, что в университете что-то происходит?
– Когда мы услышали шум в коридорах внутри, что, конечно же, напугало нас всех. Мы поставили стол у двери кабинета и спрятались под столами.
– Что произошло дальше?
– Я позвонил в полицию и спросил, что происходит, что нам делать. Я сказал, что мы находимся на кафедре философии. Диспетчер спросил, в какой аудитории мы находимся и сколько нас там. Он, видимо, куда-то записал это, а потом сказал, что мы должны ждать, пока к нам придут полицейские. Трудно сказать, как долго мы ждали.
– Вы сказали, что закрыли дверь. Вы сделали это инстинктивно или получили сообщение в тот момент?
– Я думаю, наш преподаватель получил текстовое сообщение о том, что на факультете что-то происходит. И мы единогласно, около 20 человек, решили, что нам лучше забаррикадироваться.
Честно говоря, это было не так уж и важно, потому что дверь открывалась в коридор, так что это было скорее символично, чтобы мы чувствовали себя в большей безопасности. Но в тот момент мы еще не знали, что именно происходит.
– Что произошло после приезда полиции?
– Через некоторое время в комнату вошли около четырех полицейских с оружием, сказали нам поднять руки вверх, немного обыскали нас, а затем толпой начали выводить с факультета. На улице мы увидели раненых. Кто-то лежал на земле в термофопленке. Некоторые люди сидели, но было видно, что в них стреляли. Только в этот момент я понял, что происходит.
То, что это что-то настолько серьезное, мы пока не понимали. Нас отвели в заднюю часть Рудольфинума, и там мы ждали, что будет дальше. Ни у кого из нас не было вещей, потому что мы должны были быстро эвакуироваться, и по сей день ни у кого из нас нет никаких вещей. Все осталось там.
Затем нас завели за угол с другой стороны Рудольфинума, и мы постепенно вошли внутрь, и при входе нас снова проверили. Мы должны были держать руки над головой или по крайней мере на плечах, и мы ждали, пока нас снова обыщут, и так далее. Затем мы прождали около часа, кажется, в Рудольфинуме, где нам сообщили, что сегодня на факультет точно никого не пустят. Если у нас там есть вещи, то завтра мы должны обратиться в полицию. А потом нам сказали, что мы можем идти домой.
– Вы выбежали в одних свитерах?
– На мне была только рубашка. Но нам дали одеяла. Я оставил там куртку, рюкзак и компьютер.
– Семья, должно быть, волновалась за вас. Вы связывались с ними из университета или после эвакуации?
– Я писал друзьям со своего компьютера, но это было скорее для того, чтобы узнать, что происходит, не знает ли кто-нибудь что-нибудь. Потом несколько друзей написали мне, чтобы узнать, все ли со мной в порядке, и я все думал, почему они спрашивают. В тот день у меня также возникли проблемы с SIM-картой, поэтому только на улице, когда нас вели за Рудольфинум, я одолжил у кого-то телефон и позвонил маме, подруге и брату.
– Вспоминая всю эту ситуацию, вы волновались? Или потом, когда увидели, что произошло?
– Мне было страшно, но это был странный ужас. Мы не знали, что происходит. Мне помогло то, что на лекции было много иностранных студентов Erasmus, и я как бы стал переводчиком и рассказывал им, что происходит, потому что они были в еще большем замешательстве, чем мы, чехи. Полицейские были снаружи и что-то говорили, СМИ сообщали об этом, а они не знали, что и как. Мне было очень интересно все это время объяснять им, что происходит, переводить, что говорят полицейские, а потом снова говорить полицейским, что они говорят, что спрашивают. Это позволяло мне чувствовать себя немного увереннее.
И должен сказать, что я очень благодарен полицейским в Рудольфинуме, которые мне очень помогли. Там было много специалистов по кризисному вмешательству, которые заботились о людях и задавали вопросы. Они также заботились о нас в плане еды и питья. Возможно, это еще впереди, но пока у меня не было никаких срывов. Меня немного потряхивает, но в основном я рад, что со мной и моими знакомыми ничего не случилось, хотя мне очень жаль, что там погибло столько людей. Мне повезло, что я был в том классе, а не в каком-то другом.
В течение вечера я уже встречал однокурсников или людей, которых я даже не знал, но знал, что они с факультета, мы разговорились, и это создало между нами странную солидарность. Это был особый момент близости, который возник там, на огромном факультете.
– Некоторые студенты описывали ситуацию как переживание того, что они обычно видят в кино. Вы чувствовали то же самое?
– Да, чувствовал. Я очень люблю детективные истории, и у меня был некий когнитивный диссонанс от того, что это действительно происходит, что я каким-то образом являюсь частью этого и что кто-то действительно лишился жизни. Это было слишком похоже на фильм.
– Где вы находились в момент инцидента?
– К счастью, мы сидели в аудитории на первом этаже, в самом конце, куда человеку, который хочет подняться наверх, вообще незачем идти. Кроме того, этот класс не так-то просто открыть снаружи. Его нужно открывать изнутри, так что мы были довольно обособлены от всего.
– И когда вы заметили, что что-то не так?
– Сначала мы просто заметили, что на улице стали съезжаться полицейские машины, и это было еще на улице Капрова, куда у нас выходило окно. В центре города такое часто встречается.
Но потом появились полицейские с оружием. Я живу в Праге всю свою жизнь, но такого нигде не видел, поэтому мы уже были немного настороже.
Сложно описать все в двух словах, потому что, как бы это ни было напряженно, мне сложно определить временные рамки. Но к тому моменту, когда мы заметили оружие, мы не думали, что происходит что-то серьезное, поэтому лектор продолжал лекцию.
– Когда вы поняли, что в университете что-то происходит?
– Когда мы услышали шум в коридорах внутри, что, конечно же, напугало нас всех. Мы поставили стол у двери кабинета и спрятались под столами.
– Что произошло дальше?
– Я позвонил в полицию и спросил, что происходит, что нам делать. Я сказал, что мы находимся на кафедре философии. Диспетчер спросил, в какой аудитории мы находимся и сколько нас там. Он, видимо, куда-то записал это, а потом сказал, что мы должны ждать, пока к нам придут полицейские. Трудно сказать, как долго мы ждали.
– Вы сказали, что закрыли дверь. Вы сделали это инстинктивно или получили сообщение в тот момент?
– Я думаю, наш преподаватель получил текстовое сообщение о том, что на факультете что-то происходит. И мы единогласно, около 20 человек, решили, что нам лучше забаррикадироваться.
Честно говоря, это было не так уж и важно, потому что дверь открывалась в коридор, так что это было скорее символично, чтобы мы чувствовали себя в большей безопасности. Но в тот момент мы еще не знали, что именно происходит.
– Что произошло после приезда полиции?
– Через некоторое время в комнату вошли около четырех полицейских с оружием, сказали нам поднять руки вверх, немного обыскали нас, а затем толпой начали выводить с факультета. На улице мы увидели раненых. Кто-то лежал на земле в термофопленке. Некоторые люди сидели, но было видно, что в них стреляли. Только в этот момент я понял, что происходит.
То, что это что-то настолько серьезное, мы пока не понимали. Нас отвели в заднюю часть Рудольфинума, и там мы ждали, что будет дальше. Ни у кого из нас не было вещей, потому что мы должны были быстро эвакуироваться, и по сей день ни у кого из нас нет никаких вещей. Все осталось там.
Затем нас завели за угол с другой стороны Рудольфинума, и мы постепенно вошли внутрь, и при входе нас снова проверили. Мы должны были держать руки над головой или по крайней мере на плечах, и мы ждали, пока нас снова обыщут, и так далее. Затем мы прождали около часа, кажется, в Рудольфинуме, где нам сообщили, что сегодня на факультет точно никого не пустят. Если у нас там есть вещи, то завтра мы должны обратиться в полицию. А потом нам сказали, что мы можем идти домой.
– Вы выбежали в одних свитерах?
– На мне была только рубашка. Но нам дали одеяла. Я оставил там куртку, рюкзак и компьютер.
– Семья, должно быть, волновалась за вас. Вы связывались с ними из университета или после эвакуации?
– Я писал друзьям со своего компьютера, но это было скорее для того, чтобы узнать, что происходит, не знает ли кто-нибудь что-нибудь. Потом несколько друзей написали мне, чтобы узнать, все ли со мной в порядке, и я все думал, почему они спрашивают. В тот день у меня также возникли проблемы с SIM-картой, поэтому только на улице, когда нас вели за Рудольфинум, я одолжил у кого-то телефон и позвонил маме, подруге и брату.
– Вспоминая всю эту ситуацию, вы волновались? Или потом, когда увидели, что произошло?
– Мне было страшно, но это был странный ужас. Мы не знали, что происходит. Мне помогло то, что на лекции было много иностранных студентов Erasmus, и я как бы стал переводчиком и рассказывал им, что происходит, потому что они были в еще большем замешательстве, чем мы, чехи. Полицейские были снаружи и что-то говорили, СМИ сообщали об этом, а они не знали, что и как. Мне было очень интересно все это время объяснять им, что происходит, переводить, что говорят полицейские, а потом снова говорить полицейским, что они говорят, что спрашивают. Это позволяло мне чувствовать себя немного увереннее.
И должен сказать, что я очень благодарен полицейским в Рудольфинуме, которые мне очень помогли. Там было много специалистов по кризисному вмешательству, которые заботились о людях и задавали вопросы. Они также заботились о нас в плане еды и питья. Возможно, это еще впереди, но пока у меня не было никаких срывов. Меня немного потряхивает, но в основном я рад, что со мной и моими знакомыми ничего не случилось, хотя мне очень жаль, что там погибло столько людей. Мне повезло, что я был в том классе, а не в каком-то другом.
В течение вечера я уже встречал однокурсников или людей, которых я даже не знал, но знал, что они с факультета, мы разговорились, и это создало между нами странную солидарность. Это был особый момент близости, который возник там, на огромном факультете.
– Некоторые студенты описывали ситуацию как переживание того, что они обычно видят в кино. Вы чувствовали то же самое?
– Да, чувствовал. Я очень люблю детективные истории, и у меня был некий когнитивный диссонанс от того, что это действительно происходит, что я каким-то образом являюсь частью этого и что кто-то действительно лишился жизни. Это было слишком похоже на фильм.
Комментарии:
Пока никто не комментировал, будьте первым
Добавить комментарий
ЧИТАЙТЕ ПО ТЕМЕ :
Варшава может помочь Киеву с возвращением украинских граждан призывного возраста, заявил министр обороны Польши Владислав Косиняк-Камыш. «Я думаю, что многие наши соотечественники были и остаются...
Россия уже производит больше оружия и боеприпасов, чем ей нужно для вторжения в Украину, по оценкам министра обороны Германии Бориса Писториуса. Об этом он заявил в среду в эфире телеканала ARD.
Российская газовая компания «Газпром» подала иск в суд Санкт-Петербурга к трем компаниям Центральной Европы, в том числе чешской энергетической компании CEZ и словацкой ZSE, сообщает ТАСС.
В Чешской Республике, согласно Закону о потребительском кредите, потребитель имеет право досрочно погасить весь кредит или его часть в любое время в течение срока действия кредитного договора....
За первые два месяца этого года европейские страны выделили в общей сложности около 6 миллиардов евро (более 150 миллиардов крон) на помощь Украине, подвергающейся нападению российской армии,...
Несмотря на разные взгляды на российскую угрозу, важно вести честный разговор с партнерами. Об этом министр иностранных дел Ян Липавский заявил журналистам перед своим сегодняшним отъездом в...
Мотив преступника, устроившего в прошлом году трагическую стрельбу на философском факультете Карлова университета, не связан с психическим расстройством. Об этом, ссылаясь на результаты экспертизы...
Несколько морозных ночей на неделе уничтожили большую часть урожая винограда этого года. От морозов пострадали в основном винодельческие районы Богемии, в то время как в Моравии большая часть...
Во второй половине 2023 года цены на электроэнергию и газ в Европейском союзе снизились по сравнению с предыдущим годом. Однако между странами существуют значительные различия, и, например, счета...
По оценкам садоводов, ущерб, нанесенный урожаю фруктов из-за заморозков, превысит 1 миллиард крон. Большинство фруктовых деревьев в Чехии уже повреждены, морозы уничтожили почти 100% урожая....
Три ученицы Кутногорского среднего профессионального училища были доставлены в больницу службой скорой помощи, сотрудникам которой также пришлось оказывать помощь еще трем девочкам, эмоционально...
Чехия не будет обязана принимать мигрантов даже во время кризиса, когда пострадавшие от миграции страны будут просить о помощи и перераспределении беженцев. У Чехии всегда будет возможность оказать...
Разница все больше бьет в глаза. В Вашингтоне к нему прислушиваются, в Брюсселе ему предлагают должности — а дома чешскому премьер-министру Петру Фиале доверяет минимум людей, пишет обозреватель...
Чешская Республика, как и девять других стран, вступивших в ЕС в 2004 году, пережила «настоящее экономическое чудо», заявила в среду председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен, отмечая...
СОЛНЕЧНЫЕ БАТАРЕИ НА КРЫШЕ ИСТОРИЧЕСКОГО ЗДАНИЯ? ЧЕШСКИЙ СУД ВСТАЛ НА СТОРОНУ ОБЩЕСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ
Что важнее — сохранение наследия или возобновляемая генерация электроэнергии в виде фотоэлектрических панелей? С таким вопросом столкнулись защитники исторических зданий, а затем и судьи при...