Финляндия как пример для подражания. Министр объясняет, почему он запретит мобильные телефоны в школах

Насколько поможет детям, если они не будут отвлекаться на смартфоны в школе? Над этим вопросом размышляют не только в Чехии. Финляндия уже планирует ввести запрет на мобильные телефоны. И это не единственное, о чем рассказал министр образования Андерс Адлеркройтц в интервью.

Если какая-либо страна и является образцом для чешских школ, то это Финляндия. Идет ли речь о результатах, о продвижении равных возможностей или об эффективном финансировании.

Но это не значит, что Финляндия не сталкивается с проблемами. В последние годы, например, результаты финских школьников в международном тесте PISA упали.

«Мы заметили одну фундаментальную вещь. Сегодня дети читают не так много, как раньше, поэтому они не так хорошо владеют навыками чтения», — говорит министр образования Финляндии Андерс Адлеркройц в интервью во время его визита в Чехию.

Как и чехи, финны в настоящее время борются с использованием мобильных телефонов в школах. Правительство страны недавно внесло поправку в закон, запрещающую их использование в классе. 

— В чем вы видите цель образования?

— С одной стороны, школа должна давать детям базовые знания, необходимые для дальнейшего обучения. Но мы не можем сосредоточиться только на этом. Дети должны научиться получать знания. И, соответственно, формировать культуру обучения.

Но, конечно, создание социальных связей также является важнейшим элементом школы. Дети должны научиться работать в группе, и поэтому у них есть обязанности перед своими друзьями и всем коллективом. Так что социальный фактор очень важен.

— Какова ваша цель как министра образования, чтобы заставить эти элементы воплотиться на практике?

— Я думаю, что основа финской системы образования очень хороша, потому что ее центральная идея — равенство. В том смысле, что вы можете быть уверены, что получите хорошее образование, где бы вы ни жили. Я упомяну один аспект, который считаю важным: дошкольное образование. Мы стараемся найти детей, у которых могут возникнуть трудности, и оказать им необходимую поддержку с самого начала их обучения в школе на их образовательном пути.

Больше чтения и математики

— Но когда мы говорим о целях, нельзя не упомянуть и о результатах. Проще всего это сделать с помощью международного исследования PISA. Мы всегда следили за результатами Финляндии, но, хотя они по-прежнему очень высоки, в последние годы наблюдается довольно резкий спад. Есть ли у вас ответ на вопрос, что произошло?

— Мы очень внимательно изучаем этот вопрос, у нас есть рабочие группы, которые обсуждают его и представят свои выводы в конце следующего года. А пока мы думаем о том, как школы должны развиваться дальше.

Заметили одну фундаментальную вещь. Сегодня дети читают не так много, как раньше, поэтому они не так грамотны. А ведь чтение — это ступенька к восприятию мира, к познанию нового, к усвоению информации. Поэтому мы добавили два часа родного языка и один час математики в начальную школу. Это три дополнительных часа на изучение базовых навыков.

— А есть ли еще какие-то шаги в этом направлении?

— Конечно, мы видим, что цифровизация привела к большим переменам. По данным одного шведского исследования, школьники в среднем проводят за мобильными телефонами до шести часов в день. И это время, которое они не могут потратить на общение с друзьями, занятия спортом, чтение или учебу.

Мы также видим, как из-за цифровых технологий снижается концентрация внимания в классе. В ответ на это несколько недель назад я внес изменения в законодательство, которые запретят использование мобильных телефонов на уроках, если только учитель не разрешит это по педагогическим причинам.

— Как конкретно это будет работать?

— Ученикам по-прежнему будет разрешено приносить свои телефоны. Школы сами решат, как конкретно они будут отражать этот запрет в своих правилах. Некоторые, возможно, будут требовать, чтобы дети клали телефоны в шкафчик и забирали их, когда уходят домой. Другие могут разрешить пользоваться мобильными телефонами во время обеденного перерыва. Мы предоставляем свободу в этом вопросе. Но в учебное время телефоны будут находиться в сумке или в специальном шкафчике.

— Какую реакцию вы наблюдали на этот шаг? В Чехии недавно были большие дебаты, когда в некоторых школах запретили мобильные телефоны.

— На данный момент реакция была очень положительной. В некоторых школах инициатива не разрешать пользоваться мобильными телефонами исходила даже от детей. Родители также поддерживают этот шаг. В целом я не встретил никакой негативной реакции, которая, конечно, может измениться, когда этот шаг вступит в силу осенью следующего года. Но пока все выглядит хорошо.

— Я хочу ненадолго вернуться к результатам обучения. Вы рассказали о том, как отреагировали на снижение уровня международного тестирования. Но не переоцениваем ли мы результаты тестов? Стоит ли так сильно обращать на них внимание?

— Это хороший вопрос. Конечно, дети ходят в школу не для того, чтобы показывать хорошие результаты в тестах PISA. Они там растут как люди, узнают о себе, обретают уверенность в своих силах, учатся и приобретают навыки, необходимые им как гражданам.

Но в этом и заключается суть финской системы образования, что отличает ее от многих других. У нас нет национальных тестов или экзаменов, поэтому мы не ставим перед учениками препятствий, которые они должны преодолеть, чтобы продолжить образование. Так что в целом я считаю, что мы должны реагировать на различия в результатах PISA, но нам нужно смотреть на них объективно и, прежде всего, рассматривать их в правильной перспективе.

— Я хотел бы развить эту тему, потому что вы часто говорите о необходимости построения жизнестойкого общества. Для Чешской Республики это тоже важный вопрос, например, в борьбе с дезинформацией. Как образование может помочь построить устойчивое общество?

— Фундаментально. Вот почему, например, в Финляндии медиаграмотность является центральным элементом образования. Это не предмет как таковой; медиаграмотность проходит через всю учебную программу. Школьников учат оценивать то, что они читают, критически оценивать источники информации и то, с каким намерением создаются новости. В Европе мы знаем, насколько эффективна, например, российская дезинформация и как нам постоянно угрожают российские гибридные действия. И я считаю, что образование и медиаграмотность — это самый эффективный способ борьбы с дезинформацией.

— Но деньги всегда стоят на первом месте. По крайней мере в Чехии образование является приоритетом, но без сокращений не обойтись. А как обстоят дела в Финляндии?

— У нас довольно большой дефицит. Дефицит бюджета составляет около 3% ВВП. Поэтому мы провели урезание расходов и приняли другие меры на общую сумму около девяти миллиардов евро (около 230 миллиардов крон), что составляет более 10% национального бюджета.

При этом мы не сократили расходы на оборону и образование. Более того, мы увеличили финансирование начального образования на 200 миллионов евро (5 миллиардов крон). Это довольно значительная сумма, которая связана с увеличением количества часов, о котором я упоминал ранее.

Но мы также уделяем особое внимание обеспечению равенства в сфере образования. Мы видим, что в некоторых районах есть школы, в которых дела идут не так хорошо. На самом деле в обществе существует определенная сегрегация, с которой мы хотим бороться.

— Это интересно и с нашей точки зрения, потому что если мы и можем чем-то вдохновиться, так это гораздо меньшими различиями в результатах финских школ по сравнению с Чешской Республикой. Не могли бы вы подробнее рассказать о том, как вы поддерживаете школы, работающие в более сложных областях?

— Система работает на основе заявок, в результате чего эти школы получают больше средств. Школы могут использовать его для найма дополнительных учителей или других специалистов. Таким образом, у них будет больше учителей, работников и других специалистов, которые смогут помочь ученикам, испытывающим трудности.

На образование не жалеют средств

— А как вы оцениваете эффективность потраченных денег? В Чехии мы сейчас обсуждаем, например, вопрос о том, насколько маленькой может быть школа, чтобы еще эффективнее ее финансировать.

— В рамках перераспределения налогов муниципалитеты сами финансируют школы. Это дает им стимул делать все эффективно и создавать только те школы, которые будут работать. То есть они должны иметь достаточно большое педагогическое сообщество, включая преданных своему делу профессионалов, чтобы поддерживать друг друга. Но у нас гораздо меньше муниципалитетов, чем в Чехии, — всего около 300, поэтому система не такая уж сложная.

Конечно, в Финляндии тоже идет бурное обсуждение, если маленькую школу хотят закрыть. Но я заметил, что родители обычно очень недовольны, а дети рады тому, что могут ходить в большую школу, хотя бы потому, что там у них больше друзей.

— Но насколько сложно в такой системе обеспечить выполнение муниципалитетами государственного мандата в области образования?

— Действительно, у нас довольно децентрализованная система, в которой муниципалитеты и школы обладают относительно высокой степенью автономии. Но она работает очень хорошо. У нас есть национальный учебный план, который отражается в преподавании в отдельных школах, и очень хорошие учителя.

Время от времени проводится национальная оценка, но она не имеет решающего значения. Скорее, мы хотим быть в курсе того, как обстоят дела в наших школах. Учителя очень мотивированы. Они не чувствуют, что за ними следят и контролируют, а ощущают, что мы в них верим. Я думаю, что доверие — это важная часть всей нашей системы образования.

— Возможно, в заключение я хотел бы спросить, что нужно сделать, чтобы образование стало настоящим приоритетом для общества, в том числе с точки зрения обеспечения его постоянного финансирования?

— Трудно сказать. В конце концов, образование всегда было политически важным вопросом в Финляндии. Я уже упоминал, что даже в трудные времена существует общий консенсус по поводу финансирования.

Думаю, это также связано с тем, что финское общество осознает, что своим относительным успехом мы во многом обязаны нашей системе образования. Это скорее вопрос менталитета.

Также важно, чтобы политика не вмешивалась в образование. География — это география, биология — это просто биология, а история — это история. Таким образом, учебная программа и ее контекст остаются вне политических дебатов, что, на мой взгляд, правильно.