Министр по европейским делам Мартин Дворжак: чехи смогут расплачиваться евро уже в 2028 году

– Вы спровоцировали дебаты о введении евро, которые разделили правительство. Однако пока не определена дата, когда Чешская Республика может ввести евро.

– Мы удовлетворены выводами правительства. Оно сделало самый большой шаг к конкретным датам и цифрам.

– Послужило ли толчком для поднятия этой темы новогоднее выступление президента Петра Павела, который призвал к введению евро?

– Нет, дебаты начались не с этого. За месяц до этого у нас на столе уже лежал документ Чешского национального банка и Министерства финансов, в котором оценивалась готовность Чехии к введению евро. Документ готовится ежегодно с 2004 года. В прошлом году он был очень позитивным и гласил, что Чехия с большой вероятностью выполнит три из четырех Маастрихтских критериев в 2024 или 2025 году. Как ни странно, в конце документа Чешской Республике предлагается не предпринимать никаких дальнейших шагов по введению евро.

Мы и семь других министерств сделали принципиальное замечание, что документ должен заканчиваться чем-то другим. Мы хотели, чтобы первые шаги по введению евро были сделаны, чтобы их можно было продолжить в следующие избирательные периоды. Однако эти замечания не были учтены.

Мы пытались убедить наших партнеров по правительству занять должность национального координатора по введению евро. Эта должность определена в стратегии введения евро от 2003 года и остается вакантной с 2017 года. Но ничего не произошло. Тогда я назначил своего собственного комиссара от министерства, что вызвало реакцию, которой мы не ожидали. Но в итоге это ускорило дебаты.

– И разозлило союзников по коалиции. Петр Заградник будет не комиссаром, а советником.

– Было достигнуто несколько вещей, которые я считаю важными. Хотя у нас уже 10 лет был координатор по евро, до сих пор не было анализа влияния введения евро на правовую и конституционную систему Чешской Республики. Для меня шок, что у нас нет такого анализа после 20 лет пребывания в ЕС. Теперь у нас есть твердый срок, что анализ будет готов в октябре этого года.

В программном заявлении также указано, что мы оценим плюсы и минусы возможного вступления в ERM II.

– Какой смысл вступать в ERM II, если мы не знаем, когда мы хотим присоединиться к еврозоне?

– Я полагаю, что имеет смысл присоединиться к ERM II, когда у нас будет определенная дата введения евро, чтобы не оставаться в системе слишком долго. С другой стороны, Дания уже 20 лет находится в этой системе, датская крона привязана к евро, и у нее нет с этим никаких проблем.

– Так когда же Чешская Республика может присоединиться к ERM II и когда она может принять евро?

– На мой взгляд, было бы логично присоединиться к еврозоне в 2028 или 2030 году, а за два года до этого вступить в ERM II. До этого времени мы должны сделать все необходимое для вступления в систему. Речь не идет о том, чтобы позвонить в Брюссель и сказать им об этом. Просто на переговоры уйдет от пяти до девяти месяцев. А с того момента, как мы скажем «давайте сделаем это», процедура займет пять-шесть лет. Ясно, что за один срок правления этого не сделать.

– А сейчас вы вообще не успеете, вы в середине срока. Так разве поднятие этого вопроса не было частью вашей предвыборной кампании?

– Если это правительство останется после выборов, было бы хорошо не начинать дебаты в 2025 или 2026 году. Они уже будут подготовлены. NERV проведет анализ плюсов и минусов вступления в ERM II. Затем будет подготовлена оценка экономической ситуации в Чехии в 2024 году. Тогда мы сможем сказать, что, если мы будем соответствовать Маастрихтским критериям, мы сможем начать переговоры с Европейской комиссией об условиях вступления в ERM II.

– Опросы общественного мнения говорят, что следующее правительство, вероятно, будет выглядеть иначе, партии правящей коалиции не будут иметь большинства.

– Я не верю опросам о том, что мы не сформируем следующее правительство. Это будет решено через два года. До этого времени у нас есть достаточно времени, чтобы сделать что-то, чтобы стать популярными и быть избранными.

Конечно, может появиться правительство, которое захочет использовать рубль вместо евро. Этого нельзя исключать. Но мы не можем так просчитывать.

– В чем главное преимущество евро? Компании, конечно, будут приветствовать его для своего бизнеса за границей, но что он даст людям, которые выезжают за границу не чаще одного раза в год и не испытывают принципиальных неудобств при обмене кроны на евро?

– Обменные сборы составляют десятки миллиардов крон в год. Их получают банки. Все компании скажут вам, что держать резервы для покрытия курсовых рисков — это большое бремя.

Однако членство в еврозоне — это прежде всего политическое решение, призванное приблизить чешскую экономику к центру ЕС. Наша страна, 65% экономики которой привязано к еврозоне, по-прежнему несет на себе влияние всего, что происходит в еврозоне. Возможно, даже сильнее. Мы рынок с населением 10 миллионов человек, евро — валюта для 350 миллионов человек. Это вторая по силе резервная валюта в мире.

Я не вижу никаких преимуществ в наличии национальной валюты. Чешская крона — это не швейцарский франк.

– То есть вы говорите, что мы можем перейти на евро уже в 2028 или 2030 году. И как вы собираетесь сломить сопротивление граждан? Согласно опросам, около трех четвертей граждан отвергают евро.

– Политики не должны принимать решения, основываясь на опросах общественного мнения. Если мы можем реализовать то, что всем не нравится, мы должны иметь мужество сделать это. Сейчас дебаты о евро идут полным ходом, и я твердо убежден, что доля сторонников евро будет расти. Очень важно, чтобы 25 стран Европы использовали евро. Нигде не было обнаружено, что его принятие было ошибкой. Это 100-процентный результат на практическом экзамене.

Болгары стремятся присоединиться к евро, они находятся в ERM II, датчане — в ERM II, осталось всего несколько стран. Хотим ли мы быть последними вместе с венграми, поляками и румынами?

– Согласились бы вы на референдум по евро?

– Я принципиально против такого референдума. Точно так же, как не имеет смысла назначать референдум по обменному курсу или процентной ставке, так и этот вопрос не должен решаться на референдуме. Конечно, правительство может провести референдум. Но мы живем в век информационной войны, и на общественное мнение влияют не только аргументы политических лидеров, но и дезинформация из России и Китая.

– В Союзе и в НАТО идут разговоры о принятии Украины. Конечно, это не то, что произойдет в ближайшие несколько лет. Так какой смысл поднимать этот вопрос сейчас?

– Украинцы имеют одну из самых хорошо оснащенных и опытных армий в Европе. С этой точки зрения они были бы полезны для НАТО.

Украинцы хотят принадлежать к Западу. Россия не имеет права препятствовать этому. Украина вносит целый ряд изменений в законодательство, чтобы стать членом ЕС, но одно дело, если вы вносите эти изменения в законодательство, и совсем другое — если вы можете их реализовать. Еще одним условием членства в ЕС являются экономические критерии. Украина имеет разрушенную экономику и еще некоторое время не сможет соответствовать этим критериям.

– Но вступление в Союз может также поставить под угрозу ее стабильность, считают многие политики...

– ЕС придется изменить свою сельскохозяйственную политику... Давайте воспримем это как вызов для укрепления Европы. То, что для некоторых стран, например для нас, это будет означать, что мы превратимся из чистого получателя европейских денег в чистого плательщика, может быть, и так. Но мы уже 20 лет являемся чистым получателем. Если мы хотим, чтобы Европа была единой и сильной, мы должны пойти на это. Но на данный момент это не обсуждается и не будет обсуждаться еще как минимум 10 лет.