Архитектор Танцующего дома Владо Милунич: «Это произведение – символ новой эпохи»
По задумке одного из авторов проекта Танцующего дома Владо Милунича, он стал символом новой эпохи, которая наступила после «Бархатной революции» 1989 года.
Владо Милунич – бесспорно один из выдающихся чешских архитекторов современного периода. Он известен своими неординарными взглядами на проектирование жилых кварталов и социальных объектов. А его главное детище – Танцующий дом – стал после Карлова моста и Градчан третьей самой фотографируемой достопримечательностью чешской столицы.
Владо Милунич родился в Загребе (Хорватия), но с 16 лет постоянно проживает в Праге, куда эмигрировали его родители. Он окончил Чешский технический университет, после несколько лет работал в Париже. Потом долгие годы трудился в различных архитектурных бюро Праги. Почти четверть века назад архитектор создал собственную студию под названием «Свободные мысли».
Нам посчастливилось побеседовать с Владо Милуничем во время его визита в Czech Prestige – языковую школу имени Натальи Горбаневской. Архитектор провел лекцию для студентов, показал рисунки и модели проектов своих произведений, рассказал о работе с Фрэнком Гери – вторым автором Танцующего дома и о своей дружбе с Вацлавом Гавелом. Владо охотно и подробно ответил на все вопросы студентов.
Множество людей в Праге и по всему миру знают или видели Танцующий дом. Но многим неизвестно, какая невероятная история связана с возведением этого объекта. Расскажите, почему Танцующий дом появился именно неподалеку от набережной Влтавы?
– Место, где построили Танцующий дом, выбрали не случайно. Когда-то тут находилось здание. Но после бомбежки Праги, в конце Второй мировой войны угловое здание было разрушено бомбой, также был разрушен соседний дом. Свою роль в постройке Танцующего дома сыграл Вацлав Гавел. Семья Гавелов жила по соседству с разрушенным домом.
Рассказывая предысторию, архитектор показывает черно-белые снимки, сделанные Вацлавом Гавелом, где на месте танцующего дома – развалины. Тогда во время бомбежки погибло 800 человек, 1500 были ранены…
После войны родители будущего архитектора работали в Министерстве здравоохранения Югославии. В то время шло соперничество между США и СССР за влияние на Балканах. Американцы предложили стипендии для врачей. Родители Владо Милунича уехали в США на два года на стажировку. В 1948 году они возвращались на самолете, который совершал промежуточную посадку в Праге. Политическая ситуация в мире резко изменилась, и они осознали, что не могут вернуться на родину. В 1956 году Владо удалось соединиться с семьей, на то момент ему было уже 16 лет.
По какому-то невероятному стечению обстоятельств семью эмигрантов поселили по соседству с семьей Гавелов.
– В 1968 году Вацлав попросил меня перепланировать его квартиру – сделать две части, для него и для брата Ивана. В то время из-за своей деятельности Вацлав много времени проводил за решеткой, поэтому я решил немного подшутить над ним. Поставил решетку и тюремные нары к нему в кабинет, чтобы у Вацлава не возникало шока и не приходилось снова привыкать к дому после тюрьмы.
Меня через день вызывали на допросы в госбезопасность, хотели, чтобы я поставил подслушивающее устройство в квартиру к Вацлаву Гавелу. Многие коллеги порицали меня за дружбу с Вацлавом Гавелом. А потом случилось так, что Гавел из «врага государства №1» стал его президентом. Примерно в это время у меня появилась идея как-то улучшить эту зону, что-то построить на месте разрушенного бомбежкой дома. Создать что-то полезное, культурный объект.
Я хотел, чтобы будущий объект был символом Бархатной революции. Первый вариант был такой – построить скульптуру – чехословацкую Жанну Д¨Арк, которая бы смотрела в направлении Пражского града. Вторая идея – открывающийся стручок фасоли, из которого фонтаном плещется национальный триколор. Я начал готовить эскизы. Хотелось, чтобы там находилось кафе с отличным видом на город.
Как проходила работа над проектом?
– Я всегда работал с объемными моделями. Сейчас молодые архитекторы делают только визуализацию, но я считаю, что этого мало, это взгляд лишь с одной точки. Я планировал на крыше дома разместить скульптуры и сферу, внутри которой был бы снек-бар и концертный зал.
У меня была идея построить тоннель-пассаж, который бы вел на нижнюю часть набережной реки Влтавы, подземную стоянку и зеленую зону, отделяющую дом от проезжей части.
Владо показывает свои схемы, где действительно предполагался тоннель. Прекрасное решение, которому не суждено было сбыться. Когда архитектор опубликовал проект дома в журналах, с ним ознакомились другие архитекторы, власти и общественность.
На Владо Милунича обрушился поток возражений и негатива. Старшие коллеги заявляли, что архитектор намеревается уничтожить прекрасный внешний облик района. Как реакция на смелую идею появились статьи, одну из них – «Танец вне паркета» – написал хороший друг архитектора…
– Я показал проекты своему другу архитектору Павлу Коху. Идея ему очень понравилась. Он посоветовал начать сотрудничество с каким-нибудь знаменитым архитектором из-за рубежа. Я встречался с некоторыми мировыми знаменитостями. Многие просто отказывались. Главная причина – маленький размер проекта и «какой-то неизвестный чешский бедняга».
Мне повезло, на мою просьбу откликнулся знаменитый американский архитектор Фрэнк Гери. Гери принадлежат самые известные образцы архитектуры деконструктивизма – музей Фредерика Вейсмана в Миннеаполисе, обшитый титановыми листами музей Гуггенхейма в Бильбао, концертный зал имени Уолта Диснея в Лос-Анджелесе, застройка прибрежной части Дюссельдорфа, Корпус Массачусетского технологического университета. Я сразу понял, что мы сработаемся, я обожал его чувство юмора.
Однако помешать нашей работе могло расстояние. Его студия находилась в Лос-Анджелесе. Мы встретились в Женеве, я показал ему свои эскизы, и он сказал, что это будет действительно грандиозный проект. Я начал изготавливать модели разных масштабов, которые летали на джамбоджете из Праги в Лос-Анджелес.
Архитекторы не только сработались, но и стали добрыми друзьями. Преодолевая сложности, они создавали шедевр. Во время работы над проектом Владо и Гери много переписывались, поддерживали и хвалили друг друга. Сам архитектор называет это «любовными» письмами.
– Знаете, архитекторы такой народ - они часто обманывают друг друга, крадут идеи и вообще не особо искренние. Но у нас сложились невероятно потрясающие отношения, несмотря на расстояния в тысячи километров. К сожалению, моя идея построить сферу, где бы находился снек-бар, не реализовалась. Не разрешило руководство городского совета, которое требовало, чтобы высота дома не превышала высоту соседних зданий.
В процессе работы мы решили, что наш будущий дом, состоящий из двух объектов, представляет собой отношения мужчины и женщины. Я предположил, что это похоже на танец. Мы периодически представляли свои проекты общественности, проводили пресс-конференции, объясняли людям, что это не какая-то дурацкая затея, а нужный и полезный объект.
Владо Милунич показывает фотографии, где они вместе с Фрэнком Гэри на вручении престижной Притцкеровской премии в Пражском граде.
– У Гэри – свой собственный смокинг. А я свой одолжил в одном из пражских театров (смеется). Кстати, Гэри решил, что наша танцующая пара – это метафора в честь пары Джинджер Роджерс и Фреда Астера, и в шутку назвал дом «Джинджер и Фред». Одна из двух цилиндрических частей, та, что расширяется к верху, символизирует мужскую фигуру (Фред), а вторая часть здания визуально напоминает женскую фигуру с тонкой талией и развевающейся в танце юбкой (Джинджер). Он был бешено влюблен в ноги Джинджер Роджерс.
Проект был готов и одобрен. Впереди ждали сложности, связанные со строительством. Кстати, танцующий дом – первый в мире объект, построенный с помощью 3D-технологий.
– Я не терял надежды, что мне когда-нибудь удастся доделать проект – достроить сверху снек-бар и еще несколько важных, на мой взгляд, моментов. Но мне не удалось договориться с нынешними владельцами дома. Кажется, их интересуют только деньги. После постройки дома про него снимали кино, его фотографировали и рисовали… Особенно мне нравятся детские рисунки по мотивам танцующего дома, они помогают взглянуть на мой проект совершенно иначе.
фото: Ksienia Biazrukaja
