Небинарные дети: феномен современности в Чехии

«Недавно наш почти 14-летний сын заявил, что он, вероятно, гей. Через несколько месяцев он обнаружил, что, скорее всего, он фембой, или мальчик, который имеет девичьи черты лица и представляется девочкой. Он носил юбку. Его близкая подруга в то же время утверждала, что она лесбиянка, но позже она изменила свое мнение: скорее всего, она небинарная, то есть ни мужчина, ни женщина. Они оба проводят много времени в социальных сетях, где обсуждают с друзьями вопросы идентичности», — пишет читательница Novinky.cz.

После пандемии все больше семей могут столкнуться с подобными неожиданностями, поскольку общение в интернете начинает компенсировать потерю личных встреч с друзьями.

Дети, которые выросли на социальных сетях, вступают в период полового созревания. Они, естественно, интересуются всем, что происходит в мире в данный момент, и если в мире все больше говорят о представителях сексуальных и других меньшинств, они, естественно, задумываются и об этом.

Возникает соблазн махнуть рукой на небинарных детей как на обычное подростковое чудачество, которое вскоре рассеется и сменится другой интересующей подростка темой? Но все не так просто. В последнее время идентичность стала серьезным вопросом для детей школьного возраста, и они начинают беспокоиться об этом уже в 12 или 13 лет.

Пандемия вызвала у детей множество психологических проблем, таких как тревожность, социальные фобии и самоповреждение.

«Примерно с каждым вторым клиентом-подростком мы сейчас хотя бы вскользь касаемся темы гендерной идентичности. Этот показатель растет уже несколько лет, но во время пандемии он начал стремительно увеличиваться», — говорит детский психотерапевт Яна Дивока, работающая в Праге и Брандисе-над-Лабем.

Она сталкивается со все более серьезными вопросами, включая транссексуальность, которая, возможно, имеет самые серьезные последствия для жизни. «Это заставило меня начать интенсивно заниматься самообразованием в этой области», — говорит она.

Темы, связанные с сексуальной ориентацией или принадлежностью к мужскому или женскому полу, обычно являются частью целого ряда других вопросов. По словам Яны Дивока, ситуация не улучшается по мере того, как пандемия отступает. Война в Украине стала еще одним источником страха и неуверенности.

«Я по-прежнему получаю так много звонков от людей, заинтересованных в терапии, что я могла бы сидеть на работе с утра до вечера, если бы у меня были силы, и все равно этого было бы недостаточно», — объясняет она. Поэтому поиск психологической помощи для ребенка уже несколько лет остается трудной задачей.

 

Когда 11-летняя Кристина обнаружила, что считает себя мальчиком, она испугалась. Она решила, что страдает от какого-то психического заболевания или умственной отсталости. С тех пор ее жизнь кардинально изменилась.

Сегодня напротив меня (журналиста редакции Novinky.cz — прим. ред.)  в кафе сидит 20-летний Крис. Транссексуал, который уже много лет принимает тестостерон, перенес операцию по удалению груди и планирует фаллопластику, или воссоздание полового члена.

«10 лет назад я даже не подозревал о существовании такой вещи, как транссексуализм. Тогда на чешском языке не было статей для широкой публики, не было специализированных сайтов. Всю информацию о том, почему я чувствую себя мальчиком, я искал сам, в основном в зарубежных источниках», — вспоминает он.

Сегодня он производит впечатление вполне состоявшегося человека, который выбрал тот путь, который ему больше всего подходит. Он твердо стоит на ногах и знает, чего хочет.

Однако если бы не интернет, ему, вероятно, потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы найти себя, как и предыдущим поколениям транссексуалов, которые обычно не проходили через изменение пола до зрелого возраста.

Благодаря интернету ситуация значительно изменилась всего за несколько лет. В СМИ и социальных сетях часто можно встретить людей, которые относят себя к сексуальным меньшинствам или переживают свою гендерную идентичность иначе, чем большинство. Аналогичная тенденция наблюдается и в отношении героев фильмов и телепередач.

Таким образом, подростки, запутавшиеся в том, кто они такие, имеют шанс узнать себя в чем-то гораздо раньше и избавить себя от многолетнего замешательства.

С большей осведомленностью они также находят и поддержку. Либо непосредственно в сообществе, например в дискуссионной группе в интернете, либо просто узнав, что, например, известный человек открыто заявил о себе как о небинарной личности или транссексуале. Это придает смелости другим.

 

Если дети обеспокоены настолько, чтобы обратиться за психологической помощью, они попадают к специалистам благодаря легкодоступной информации. С другой стороны, они часто приходят с готовыми убеждениями о собственной идентичности, которые не всегда подтверждаются.

Размышления о транссексуальности могут сопровождать, например, процесс примирения детей с собственной гомосексуальностью.

Важно создать для них безопасную среду, в которой они могли бы свободно и без страха разобраться в себе.

Поэтому эксперты советуют родителям не пытаться авторитетно разубеждать детей, как бы сильно они ни были уверены в том, что их отпрыск неправ.

По словам терапевта, причиной также могут быть не очень хорошие отношения со сверстниками в реальной жизни. Тогда может случиться так, что ребенок находит друзей в интернете в сообществе меньшинств, которое обычно очень толерантно и доброжелательно.

Новички чувствуют себя с ними комфортно и, после первоначальной симпатии, впоследствии начинают ощущать чувство принадлежности.

Психологи также советуют не пытаться вести ребенка к специалистам, если он не хочет и не чувствует необходимости обсуждать с кем-то свою ситуацию. При условии, конечно, что его психологическое состояние этого не требует.

Хана Фифкова, сексолог, давно занимающаяся вопросами транссексуализма и являющаяся членом комиссии, которая оценивает заявления на хирургическое изменение пола, придерживается того же мнения. «Если родители начнут выдвигать контраргументы и противоречить утверждениям ребенка, они потеряют доверие и контроль. Напротив, они должны дать ему возможность и помочь воплотить в жизнь заявленную им идентичность, чтобы он мог начать жить так, как хочет, в безопасной среде», — объясняет она.

Еще один важный момент: ребенок должен быть уверен в том, что он может без страха вернуть все назад. Это касается даже тех детей, которые уже получили разрешение на переход и проходят гормональную терапию.

«Независимо от того, насколько вы убеждены в диагнозе, все равно нужно оставить лазейку для пути назад. В конце концов, только от ребенка зависит, как он будет чувствовать себя в своей новой роли, и он не должен бояться отступить от своего решения», — добавляет Яна Дивока.

 

Помимо 20-летнего Криса, 16-летний транссексуальный мальчик Штепан и его мать также были готовы поделиться своей историей. Мы встретились в пражской пиццерии через три года после переломного момента, который в ретроспективе воспринимается родителями как начало нового этапа в жизни не только их ребенка, но и всей семьи.

Однажды вечером в начале пандемии, будучи еще родителями 13-летней девочки, они услышали отчаянные крики из комнаты ребенка. Когда они открыли дверь, то увидели, что их дочь рухнула на пол. Они стали свидетелями ее первого сильного приступа паники. Подобные приступы продолжались в большей или меньшей степени, но это была не единственная беда их дочери. Со временем она пришла к убеждению, что она мальчик.

Прошлой осенью подросток поступил на первый курс средней школы искусств под гендерно нейтральным именем, которое власти одобрили в связи с планируемой сменой пола. Однако он предпочитает рассказывать свою историю только анонимно, поэтому для этой цели выбрал имя Штепан.

Он ничего не скрывает. Оказывается, что он уже давно, еще до пандемии, сомневался в своей гендерной идентичности. Неудивительно, что под влиянием неблагоприятных обстоятельств он начал душевно метаться.

 

«Когда мне было около 11 лет, я заметил, что мне нравятся девочки, и подумал, что, наверное, я лесбиянка», — говорит Штепан и вспоминает, что всегжа отличался от большинства своих друзей. Его слова подтверждаются замечанием матери о том, что в детском саду у него не было типичных девчачьих интересов. Ему не нравились платья и юбки, а куклы стояли в углу. Но он любил динозавров и животных.

С наступлением половой зрелости, помимо аниме, его внимание привлек косплей. Однако энтузиазм Штепана по поводу популярных развлечений, который разделяют и взрослые, также скрывал его углубляющуюся внутреннюю неуверенность.

Он понял, что ему нравятся как мальчики, так и девочки, и, кроме того, он не чувствует себя ни девочкой, ни мальчиком. Тогда он наконец доверился своим домашним и начал называть себя средним полом. В то же время его родители заметили, что ребенку все больше не нравится то, что он видит в зеркале. Они смирились с этим и стали называт его сначала нейтральным именем, а затем мужским.

В процессе осознания того, кто он, Штепану помогали его друзья из социальных сетей. Они сами не испытывали подобных сомнений, но были готовы обращаться к нему в среднем, а позже в мужском роде и с разными именами, чтобы он мог попробовать, что ему больше подходит.

«Все хотят знать, кто ты. И ты должен что-то сказать», — объясняет он. Чем старше он становится, тем чаще попадает в щекотливые ситуации. Он нравится девочкам и мальчикам, а им всем надо что-то отвечать.

Когда я спрашиваю, что помогло ему больше всего, он смотрит на свою мать. «То, что мои родители приняли меня. У меня есть друзья, у которых дома большие проблемы из-за того, кто они такие. Их родители даже слышать об этом не хотят».

Он пока отложил гормональную терапию.

«Конечно, привыкнуть к этому было и есть нелегко, у нас была дочь 13 лет. Хотя мы очень стараемся, иногда мы и сегодня совершаем ошибки», — признается мать.

Гормональная маскулинизация, которую он должен был начать недавно, пока отложена. Он прислушался к совету своих родителей, чье согласие необходимо по закону.

«Мы не хотим перекладывать на него ответственность, когда он достигнет совершеннолетия, мы просто хотели бы, чтобы он принял это решение, когда будет немного более зрелым в умственном отношении. Мы думаем, что тогда он будет более уверен в своих убеждениях, которые появились около двух лет назад», — объясняет мать.

Они с мужем смотрят на ситуацию так же. Что, если их ребенок все-таки передумает насчет своей мужской идентичности? Вероятность невелика, но они не могут не принимать эту возможность во внимание. Причина — необратимые последствия тестостероновой терапии для организма девочки, в частности бесплодие.

Растущее число молодых людей, сомневающихся в своей гендерной идентичности, уже хлынуло в кабинеты сексологов.

Хотя Штепан понимает своих родителей, очевидно, что он предпочел бы не ждать слишком долго, чтобы начать свой переход. «Я давно смирился с тем, что у меня не будет детей. На самом деле я впервые подумал, что я лесбиянка, когда мне было 11 лет», — заявляет он.

Растущее число подростков, которые сомневаются в своей гендерной идентичности, приходит и в кабинеты чешских сексологов. Однако общее число пациентов, обратившихся к сексологу из-за гендерной дисфории, не отслеживается, и поэтому невозможно узнать, сколько из них в итоге придут к смене пола.

«Однако даже по приостановленному приему новых пациентов для большинства коллег ясно, что количество запросов превышает возможности. Например, вчера мы открыли прием новых пациентов на следующий квартал, и места были разобраны в течение 50 минут», — говорит Иво Прохазка, руководитель Факультетской больницы и 1-го медицинского факультета в Праге.

Однако государство регистрирует число транссексуалов, которые после гормональной терапии приступают к хирургическому вмешательству. За последние 10 лет оно увеличилось как минимум вдвое — с примерно 100 до 200 человек в год. В целом, таким образом, пока что этот показатель растет медленно.

«Мы отмечаем рост числа новых клиентов в наших клиниках на протяжении как минимум трех лет, в частности, значительно увеличилось число биологических девочек, утверждающих, что они мальчики. В других группах, будь то по возрасту или полу, этого не происходит», — говорит востребованный сексолог Хана Фифкова.

 

В случае с мальчиками, которые чувствуют, что они женского пола, диагноз, как правило, ставится немного легче. «Мальчикам, а это касается и взрослых мужчин, чрезвычайно трудно объявить себя девочкой или женщиной в социальном плане. Поэтому в тот момент, когда они обращаются за профессиональной помощью по этому поводу, они достигают предела своей способности продолжать это скрывать», — объясняет сексолог.

Однако при фактической гормональной смене пола биологические мальчики оказываются в невыгодном положении.

Маскулинизирующая или феминизирующая гормональная терапия не является полностью обратимой. Она должна быть тщательно продумана.

Ведь как только наступает половое созревание и мужской гормон тестостерон начинает действовать в организме, они приобретают более грубый голос, у них появляется растительность на лице и более крепкая мускулатура, и это трудно потом нейтрализовать женскими гормонами. Это стоит им много времени и денег.

Но для девочек гормональная терапия вызывает маскулинизацию довольно легко. «Однако маскулинизирующая или феминизирующая гормональная терапия не является полностью обратимой, поэтому ее следует особенно тщательно рассматривать у очень молодых людей», — подчеркивает Хана Фифкова.

Если смена пола не была завершена хирургическим путем, то это обратимый процесс не только официально, но и гормонально, хотя только с помощью заместительной гормональной терапии и под пожизненным контролем эндокринолога.

После предыдущей терапии некоторые ее последствия сохраняются, особенно бесплодие и атрофия яичников и яичек, которые обычно не начинают вырабатывать гормоны так же хорошо, как раньше.

Биологические мальчики также остаются с увеличенной грудью, а биологические девочки — с более грубым голосом и большим количеством волос на теле.

 

Поэтому для пациентов в возрасте до 16 лет в последние годы рекомендуется иной подход. «В сотрудничестве с детскими эндокринологами и в случае согласия родителей мы не проводим обычное гормональное лечение, а осуществляем так называемую блокадную терапию, при которой мы только предотвращаем развитие физических признаков, связанных с половым созреванием», — объясняет сексолог Иво Прохазка.

 

В Чешской Республике для смены пола необходимо выполнить ряд условий, прежде всего достичь 18-летнего возраста, за исключением случаев, когда родители согласны на гормональную терапию или операцию.

Официальная смена пола в Чехии возможна только после репродуктивной инвалидности, когда женщинам удаляют матку и яичники, а мужчинам — яички. Однако это противоречит решению Европейского суда по правам человека.

Источник: novinky.cz

ЭКСКУРСИИ В ПРАГЕ И ЕВРОПЕ: ОТКРОЙТЕ НЕЗАБЫВАЕМЫЕ ПУТЕШЕСТВИЯ С MEGATOUR

Следите за новостями Чехии в соцсетях:

— Telegram 

— Facebook

— Instagram