Четыре сценария войны в Украине. Один из них затронет и Чехию

В стране по-прежнему гибнут люди, и каждый день происходят десятки военных столкновений. Однако с приходом нового президента США Дональда Трампа конфликт приобрел новую динамику: Белый дом стремится как можно скорее закончить войну.

Судя по его последним заявлениям, кажется, что он готов пойти на соглашение с Владимиром Путиным о прекращении огня или окончании конфликта. Об этом свидетельствуют хотя бы его слова на прошлой неделе, когда он заявил, что войну начала Украина и что Владимир Зеленский — диктатор. И что украинскому президенту не нужно садиться за стол переговоров.

Американские чиновники также намекнули России перед началом переговоров, что она может сохранить оккупированные Донбасс и Крым и что Украина не станет членом Организации Североатлантического договора.

Дальнейшее развитие конфликта представлено в четырех различных сценариях, прокомментированных политическим географом Либором Йеленом с факультета естественных наук Карлова университета и Яном Широм из Института международных исследований Карлова университета.

Эксперты отмечают, что играет роль огромное количество внешних факторов, которые могут радикально изменить возможный ход развития ситуации.

«Когда мы смотрим на то, как сейчас ведут себя американцы, мы не знаем, как будет развиваться война. С российской стороны войну финансирует Китай, которому это очень удобно. Если кто-то из этих внешних игроков выбывает из игры, это может сильно изменить общую картину», — напоминает он о геополитическом фоне конфликта.

1. Замораживание войны на текущих линиях фронта

«Я думаю, что это довольно вероятный вариант. Даже с учетом того, что требования, которые обе стороны предъявляют к прекращению конфликта, сейчас несовместимы», — говорит Либор Йелен, добавляя, что похожая ситуация сложилась после войн в Грузии и Молдове.

«Мы имеем своего рода девиантные формы государственности, которые легко могут быть использованы третьими сторонами, в данном случае Россией», — поясняет он.

В таком случае Россия будет оказывать свое влияние на эти территории. Естественно, Украина не согласна с их оккупацией, поэтому можно ожидать, что это не будет стабильным решением и через некоторое время конфликт разгорится с новой силой.

«С точки зрения опыта, который мы имеем в Грузии и Молдове, я бы рассматривал такой сценарий скорее как преимущество для России», — считает Йелен.

Если переговорщики Трампа потерпят неудачу и сделка не будет достигнута, встанет вопрос о том, кому будет сложнее продолжать войну. Другими словами, у кого есть преимущество во времени.

«Вести войну исключительно между Россией и Украиной — то есть без дальнейшего участия Северной Кореи и западных стран — изнурительно для обеих сторон. Россия теряет гораздо больше войск и техники, это очевидно, хотя Украина тоже несет потери. Но я вижу разницу в том, что для Путина эти потери не важны. Это даже не создает социального давления, как думают некоторые, что россияне начнут бунтовать, когда увидят груды возвращающихся гробов. Но этого не происходит. Напротив, для Украины каждого потерянного солдата труднее заменить, и это вызывает гораздо большую реакцию в обществе, чем в России», — отмечает Либор Йелен, говоря о безрассудном стиле российских военных действий.

К этому следует добавить экономический аспект войны. «Несмотря на то, что Россия обладает, казалось бы, неисчерпаемыми людскими и сырьевыми ресурсами, санкции в основном работают. Трудно оценить, как далеко может упасть ее экономика... Если говорить цинично, то в России всегда может быть хуже», — считает он.

У президента Украины Владимира Зеленского в этом отношении меньше возможностей для маневра, и без помощи Запада ему будет трудно финансировать продолжение войны. По оценкам экспертов, Россия может продолжать войну еще как минимум год.

Ян Шир отмечает, что война — явление по своей сути динамичное, и нельзя исключать ее эскалации. «Эскалация может быть восходящей, то есть за счет использования оружия, которое раньше не применялось. Или путем вовлечения в войну других участников, то есть путем ее расширения», — говорит он.

«Россия обеспокоена не только Украиной. Она дает понять, что заинтересована в возвращении к временам раздела Европы. Все зависит от того, насколько сильно они хотят продвинуть это видение своего мира. Но в том, что это траектория их политики, я бы не сомневался».

Оба эксперта напоминают нам, что это относительное впечатление, когда речь идет о вариантах, рассчитывающих на победу той или иной стороны.

Для России победа может означать контроль над всей Украиной и смену режима в Киеве, но при определенных обстоятельствах она может означать и сохранение статус-кво и территориальные приобретения после 2022 года. 

Аналогичным образом, хотя Украина может говорить о необходимости возвращения к границам, существовавшим до 2014 года, она может представить в качестве победы завоевание только тех территорий, которые она потеряла после февральского вторжения (то есть исключая Крым и часть Донбасса), или даже тот факт, что она защитила себя и продолжает существовать как независимое государство.

Но победа России, по мнению Либора Йелена, означала бы изменение характера международной системы. «На данный момент, за исключением некоторых эксцессов, сохраняются наднациональные институты и нормы, созданные после Второй мировой войны. Среди основных — признание территорий, определенных государственными границами, и Россия сейчас явно нарушает это. Если этот инцидент произойдет, это будет сигналом, что эти нормы больше не работают», — говорит он.

Ян Шир придерживается аналогичного мнения: «Это было бы переписыванием европейской безопасности в смысле разрушения всех западных структур и расширения зоны влияния России до половины Европы, включая Чешскую Республику. В этом новом международном порядке международное право не будет действовать, но каждый будет иметь то, что хочет».

По словам Йелена, в случае захвата всей Украины под угрозой окажется как минимум Молдова, а в будущем и страны Балтии, даже несмотря на то, что они являются членами НАТО. Но он тоже считает, что аппетит растет вместе с едой. В то же время будет создана своего рода ревизионистская коалиция, в которую войдет и Китай, наблюдающий за текущими событиями в связи с возможным нападением на Тайвань.

Либор Йелен обращает внимание на украинские прокламации, в которых четко говорится о возвращении к границам 2014 года, то есть до российской аннексии Крыма и части Донбасса.

В то же время он считает, что военная победа Украины маловероятна. И хотя Владимир Зеленский пока не говорит об этом, вполне возможно, что он постепенно смиряется с тем, что оккупированные с 2014 года территории не будут возвращены Украине. В том числе и потому, что там проживает значительная часть русских, а не только русскоязычное население Украины.

«Либо должен быть вариант а-ля декреты Бенеша, либо эти люди получат украинское гражданство и интегрируются в Украину. Но, скорее всего, им будет сложно это принять», — считает эксперт, ссылаясь на российскую пропаганду, которая постоянно изображает Украину как нацистское государство.

Таким образом, если бы украинцы подходили к переговорам с позиции равных партнеров и хотели бы обменять на что-то часть оккупированной ими Курской области, они бы предложили территорию, занятую после вторжения в феврале 2022 года, считает Либор Йелен.

Политический географ называет еще одну ситуацию, которая может привести к компромиссу, — смерть Владимира Путина. «Я не говорю, что мир наступит сразу. Но я могу представить, что новые правители подойдут к войне с другой стороны, потому что им не нужно будет беспокоиться о том, что они ее начали и что они объявили какие-то цели. Они могут сказать, что России угрожает опасность и что они могут ее защитить, что они уже сделали, и теперь они могут договориться о мире».

Ян Шир скептически относится к возможности «разумного компромисса». 

«Прежде всего нам нужно определить, что означает такой разумный компромисс. У Путина геноцидные планы, он хочет истребить украинцев. Все, что меньше, чем поражение России, означает, что право на убийство будет введено в действие, и каждый будет знать, что он может убивать своего соседа, не подвергаясь угрозе. Это возврат к доисторическим временам», — предупреждает политолог. «Меня пугает, когда я слышу европейские дебаты об обмене территории на мир. Они совершенно упускают из виду, что на этих территориях живут люди», — заключает он.