Василий доставляет чешскую помощь солдатам на фронт. «Украинцы никогда этого не забудут», — говорит он

Что сподвигло вас начать помогать? 

В моей родной стране началась война. Это не оставило меня равнодушным. Я должен был помочь, чем мог, — моя мама запрещала мне идти сражаться. 

Вы хотели идти в бой? 

Это был один из вариантов. Так что осталась только материальная и финансовая помощь и я полностью в это погрузиля. В сотрудничестве с благотворительным фондом Znesnáze21 мы собрали почти три миллиона крон. Покупаем бронежилеты, каски, медицинское оборудование, лекарства. На прошлой неделе мы привезли скорую помощь прямо на фронт, а теперь покупаем внедорожники, джипы и пикапы. 

Как вы выбираете, что купить? 

Солдаты прямо говорят, какие машины нужны им для того, чтобы они могли быстро передвигаться в полевых условиях. Мы также купили дроны. Сотрудничаем с компанией, которая продает их нам по ценам производства, без наценки. Мы уже купили десять и забрали первую партию. Многие люди в Жижкове приносят нам одежду, еду, лекарства. Студенты-медики собрали нам военные аптечки. Выдилили от себя пятьдесят тысяч и собрали десять профессиональных аптечек.

Семья и друзья воюют в армии

Как вы связались с людьми на фронте?

Сам я из Закарпатской Украины. Я там родился, родители увезли меня в Чехию в возрасте пяти лет, и я живу здесь уже 22 года. У меня есть гражданство и я учусь в университете. У нас осталось еще много родственников, знакомых, соседей. И большинство из них зачислено в нашу 128-ю Закарпатскую бригаду. Так что мы на самом деле помогаем своим родным и близким.

Как часто вы к ним приезжаете?

Регулярно каждую неделю. Сначала заезжал я в основном с несколькими другими знакомыми, теперь туда приезжает в основном моя мама, а я пытаюсь организовать все здесь. На следующей неделе у нас важная поездка. Мы едем на фронт, с машинами и дронами.

Ваша мама должно быть отважная женщина.

Да. Сначала она мне запрещала, а теперь ездит туда самостоятельно. Еще дома часто возникали споры. Это напряженное время.

Маршрут выбирает украинская разведка

Вы не боитесь, что с вами что-то случится по дороге? Как узнать, куда ехать и безопасен ли маршрут?

У нас всегда все хорошо спланировано с точки зрения логистики. Мы выбираем конкретный день, когда ситуация стабильна и нет крайней опасности. Всегда что-то может случиться, но мы также работаем с украинской разведкой, и они планируют наш маршрут прямо по конкретным местам. Когда нам туда ехать и куда прибыть максимально быстро и безопасно. Также есть множество блокпостов, укрепленных охраняемых мест, через которые вас не пропустят украинские солдаты, если вы не знаете пароль. Вечером мы должны прятаться в укрытиях, потому что действует комендантский час.

А вы когда-нибудь были в опасности?

Я не могу говорить обо всех ситуациях, только о менее опасных событиях. Три недели назад мы ездили в Украину, и у нашей машины сломалось колесо из-за того, что она была перегружена. Пока мы его меняли, в десяти метрах над нами пролетел истребитель. Они летают так низко, что их не замечают радары. Мы не знали, чей он, русский или украинский. К счастью, оказался украинским. Если бы это был русский, у нас были бы проблемы. Мы были недалеко от катастрофы. Похожая ситуация произошла на прошлой неделе, когда мы ехали на машине скорой помощи. Из ниоткуда по правой стороне дороги выехал танк. Сначала никаких опознавательных знаков не было видно. Было очень тесно, мы чуть не столкнулись. К счастью, когда мы отъехали на два метра, то увидели украинский флаг.

Вы думаете, что не выжили бы при столкновении с русскими солдатами?

Точно нет. Стреляют по машинам с волонтерами и по тем, которые эвакуируют мирных жителей из городов и сел. Задокументировано много случаев, когда они сжигали машину, на которой было написано, что там были дети. Они уже обстреляли несколько пресс-автомобилей. На них была написана пресса и по ним все равно стреляли.

Слышна стрельба, видно ракеты

Вы когда-нибудь были свидетелями боев? 

В Запорожье, последнем крупном городе, где мы ночуем перед тем, как отправиться прямо на фронт, мы слышим выстрелы и видим, как падают ракеты. Мы также видели, как работает украинская ПВО, которая может нейтрализовать множество ракет до того, как они попадут в город. Но они все равно падают. Никогда не знаешь, случится ли это с тобой. 

Как сейчас выглядит Украина после бомбежек? 

Как только проедешь через центральную Украину, которая находится относительно далеко от зоны боевых действий на Донбассе, километров 700, сразу видно, что там падали бомбы. Едешь по полупустым трассам, там другая атмосфера. Мы проезжаем участок, который подвергся бомбардировке, где были разрушены заправочные станции. По пути в поле можно увидеть застрявшие в земле неразорвавшиеся ракеты. Разрушения видны по всей стране, и чем ближе к востоку, тем они интенсивнее. В крупных городах поврежден каждый десятый дом. С первого взгляда видно, что это зона боевых действий, повсюду баррикады и бункеры. 

Как солдаты, какая у них атмосфера? 

Настроение хорошее, оптимистичное. Нам удается защищаться, мы побеждаем. Мы вытеснили их с севера Украины и теперь они воюют за восток, куда потянулись все силы, и их, и наши. Они очень скромны. На некоторых позициях находятся плохо обеспеченные солдаты, у них нет надлежащей обуви и одежды. Так что мы даем им обувь, наколенники, тактические перчатки по пути. Они бесконечно благодарны, у них нет слов. И когда я спрашиваю их, что им больше всего нужно, чтобы мы могли привезти им это в следующий раз, они всегда отвечают, что у них все есть. В то же время ясно, что это не так. У них есть одна банка мяса на двоих. Но они не хотят этого говорить и говорят, что у них все в порядке.

«Это похоже на Вторую мировую войну. Даже зверства, даже масштабы»

Вы сказали, что ваши знакомые и друзья были в бригаде. Кто-нибудь, кого вы знали, умер?

Да. Сосед из родного города, с которым мы давно знакомы. Наши семьи также связаны родственными отношениями. Мы также слышим о других людях из нашего города, которых мы не знали напрямую. Каждый день. Но гражданских больше, чем солдат. В основном в зонах боевых действий. Там русские не выпускают людей и насильно держат в городах.

Большие потери в городах вокруг Киева, Бучи, Гостомеля, Ирпеня. Были расправы в подвалах, где людей связывали и пытали. Там были обнаружены сотни тел. Насколько я знаю, приближается к пятистам. Потом есть такие города, как Мариуполь, где, по последним данным, уже погибло десять тысяч человек. В начале войны население города составляло 450 000 человек. Большинство из них русские насильно увезли в Россию, разлучив детей с родителями. Детей отправили на перевоспитание в русские семьи, а родителей куда-то далеко в Сибирь. Так что там не только убийства, но и насильственное переселение людей.

Чтобы скрыть свои преступления, они привезли мобильные крематории и начали сжигать людей. Я также видел спутниковые снимки огромных братских могил. Это как Вторая мировая война. Даже зверства, даже масштабы. Маленькие городки вокруг Киева, где произошел геноцид, — более слабая версия того, что происходит в Мариуполе. В прошлый раз на обратном пути мы возили беженцев, женщин и детей на запад. Была женщина из Бучи, и когда мы спросили ее, что там происходит, она даже не могла говорить, она все время плакала.

Комментарии людей, которые все отрицают, должны быть для вас полным безумием.

Это как если бы кто-то защищал Гитлера и Холокост и говорил, что этого не было. И если отрицание геноцида евреев преступление, то это должно быть отрицание геноцида украинцев. Как почти дипломированный юрист, я неплохо разбираюсь в этом. Адвокат Брадачова также сказала, что свобода слова не безгранична, что должны быть определенные ограничения. И вот мы достигли этих пределов.

Кто-нибудь говорил вам это в лицо?

Нет, у людей не хватает смелости сделать это. Это люди, которые пользуются анонимностью в интернете, у них тоже есть фейковые аккаунты.

Умер первый чешский доброволец

Вы знаете чехов, которые воюют на Украине?

Да. Чехи несколько раз обращались ко мне, чтобы помочь им добраться до Украины, что они хотят добровольно вступить в войну с оружием в руках. Я всегда говорил им подумать дважды, что это не развлечение. Берем только тех, у кого есть боевой опыт. Мы не берем энтузиастов. Мы уже помогли перевезти нескольких бывших чешских солдат, у которых был опыт в Афганистане и Ираке. Которые через что-то прошли и знают что и как. Мы их возили туда, давали контакты и знакомили с конкретными людьми из частей. И они уже договорились и присоединились. Их несколько сотен.

Правда ли, что к нам присоединилось много иностранных солдат?

В Украине даже сформировали иностранный легион, куда вошли бывшие бойцы спецподразделений со всего мира. В отряде уже более двадцати тысяч солдат, а также есть чешский батальон. Но два дня назад я зафиксировал информацию о том, что умер первый чех.

Чехи помогают — многие бесплатно приезжают на границу, например, предлагают мединскую помочь. На прошлой неделе фельдшер сказал мне, что у него есть дрессированная собака, и он хотел приехать, чтобы искать людей среди обломков после ракетных обстрелов. Сейчас планируем перевезти его в Украину, выбираем место и время. Сегодня утром мне снова позвонил человек, чтобы принести мне тонну еды, что приедет с грузовиком. Украинцы этого никогда не забудут. Эта помощь невероятна.

Так в Украине знают, как помогает Чехия?

Определенно, знают. На каждой доставке пишем, что она из Чехии и клеим туда чешские флаги. Чешские дети рисуют солдатам картинки, пишут письма, пожелания. Подкарпатская Русь была частью первой Чехословацкой республики. И многие посещали Прагу или подрабатывали там. Люди в части очень хорошо знают Прагу, у многих здесь есть женщины и дети, связь очень сильная. Они знают, что их семьи в Праге в безопасности, и им легче воевать, когда на душе спокойно за них.

Источник: prazska.drbna.cz